Цитаты великих людей

Я один из самых твердых германских политиков за последние несколько десятилетий, возможно даже столетий, наделенный самой большой властью по сравнению с любым немецким лидером. Но, кроме того, я уверен в успехе. Я верю в него безусловно...

Кто может удержать здание, угловой камень которого — трухлявое бревно?

Конечно, без смешения и немцы недалеко уйдут.

Когда у меня бывают гости, я, как мелкие провинциалы, должен сам заботиться о том, чтобы стулья были на местах и чтобы все было в порядке, даже в моей рабочей комнате.

Когда много немцев одинакового мнения, то с ними трудно справиться.

Когда консерваторы однажды упрекнули Бисмарка за его связи с еврейским банкиром Блейхредером, он спокойно возразил: "Но позвольте, ведь и сам кайзер имеет своим банкиром еврея".

Когда за него [Фридриха Вильгельма IV] крепко ухватились, в руке оказывалась лишь горсть слизи.

Каждая религия должна иметь столько прав, сколько и католическая. Равные права должны иметь и лютеране, и евреи.

История поможет мне распознать границы возможного.

Историю можно только подталкивать. Но если ее треснуть по спине, она может обернуться и хватить кулаком.

Иметь всегда достаток, и даже более чем достаток, наконец наскучит.

Значение слов "авось" и "ладно" я освоил. Но не понял слово "ничего". Русские при встрече на вопрос о жизни отвечают, что "живут ничего". Сейчас, когда я ехал во дворец, извозчик на повороте вывернул меня на панель, я стал ругаться, а он отряхивал на мне пальто со словами: "Ничего.., это ничего". Между тем из словаря я уже выяснил, что "ничего".., ничего, и только!

Знатное имя, но не знатные манеры!

Знает ли кто—нибудь в Берлине, и верит ли в то, что у руководителей других больших государств также отсутствуют позитивные цели и идеи?

Здесь, в России, я оставляю самый сладкий кусок своей жизни. Уверен, что на старости жизнь в Петербурге будет мне вспоминаться, как волшебный сон.