Цитаты из фильма - Тот самый Мюнхгаузен

— Ваше Высочество, ну не идите против своей совести. Я знаю, вы благородный человек и в душе тоже против Англии. — Да, в душе против. Да, она мне не нравится. Но я сижу и помалкиваю!

— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы? — Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.

Часы пробили 2, барон стрелял 3 раза, стало быть 5 часов!

Я понял, в чём ваша беда: вы слишком серьёзны. Умное лицо — это ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь!

— Всё шутите? — Давно бросил. Врачи запрещают. — С каких это пор вы стали ходить по врачам? — Сразу после смерти... — Говорят ведь юмор — он полезный, шутка, мол, жизнь продлевает. — Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает. Тому, кто острит, — укорачивает. Вот так вот.

Господи, неужели вам обязательно нужно убить человека, чтоб понять, что он живой?!

— Томас! Ты доволен, что у нас появилось 32—ое мая!? — Вообще—то, не очень, господин барон. 1—ого июня мне платят жалование.. — Ты не понял.

— Ваше высочество, может, всё дело в нашем левом крыле? Оно ненадёжно. — Меня и центр беспокоит… — Может, стоит всё—таки в данном случае поднять верх сверху и понизить низ снизу? — Так и сделаем! Два ряда вытачек слева, два справа. Всё решение — в талии! Как вы думаете, где мы будем делать талию? На уровне груди! — Гениально! Гениально, как всё истинное. — Именно на уровне груди. Шестьдесят шесть. Я не разрешу опускать линию талии на бёдра. Сто пятьдесят пять. В конце концов, мы — центр Европы, я не позволю всяким там испанцам диктовать нам условия. Хотите отрезной рукав — пожалуйста. Хотите плиссированную юбку с вытачками — принимаю и это. Но опускать линию талии не дам!

Ты меня заждалась, дорогая? Извини, меня задержал Ньютон.

— А грудь оставляем на месте? — Нет, берём с собой!

— 32 мая, 33—е, ну и так далее...

— Как же так: 20 лет всё было хорошо, и вдруг такая трагедия. — Извините, господин судья, 20 лет длилась трагедия, и только теперь должно быть всё хорошо. Это были трудные 20 лет, но я о них не жалею!

— Но это факт? — Нет, это не факт. — Это не факт?! — Нет, это не факт. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле.

— Стань таким, как все, Карл! Я умоляю! — Как все? Что ж ты говоришь? Как все… Не летать на ядрах, не охотиться на мамонтов, с Шекспиром не переписываться…

— О чём это она? — Барона кроет. — И что говорит? — Ясно что: «подлец», говорит, «псих ненормальный, врун несчастный»… — И чего хочет? — Ясно чего: чтоб не бросал. — Логично.