Цитаты из фильма - Тот самый Мюнхгаузен

Фрау Марта, у нас беда: барон воскрес! Будут неприятности!

— Так какое у нас сегодня июня? — Первое

— Фрау Марта, я не расслышал: который час? — Часы пробили 3, барон — 2, стало быть, всего 5.

— Год назад в этих самых краях, представляете, встречаюсь с оленем. Скидываю ружье — оказывается, патронов нет. Ничего нет, кроме вишни. Заряжаю ружью вишневой косточкой, тьфу! — стреляю и попадаю оленю в лоб. Он убегает. А этой весной в этих самых краях, представьте себе, встречаюсь с моим красавцем—оленем, на голове которого растет роскошное вишневое дерево. — Дерево? На голове оленя? Скажите лучше: вишневый сад! — Если бы вырос сад, я б сказал сад. А поскольку выросло дерево, зачем же мне врать?

— Где мой военный мундир? — Прошу, Ваше Высочество, прошу! — Что—о?? Мне — в этом? В однобортном? Да вы что? Не знаете, что в однобортном сейчас уже никто не воюет? Безобразие! Война у порога, а мы не готовы! Нет, мы не готовы к войне!

— Что орёшь ночью? — А разве ночь? — Ночь. — И давно? — С вечера.

— Томас, ты доволен, что у нас появилось 32 мая? — Вообще—то не очень, господин барон. Первого июня мне платят жалование.

С восьми утра, до десяти — подвиг.

— Карл, почему так поздно? — По—моему, рано: не все глупости ещё сказаны.

Раз лишний день весны никому не нужен, забудем о нём. В такой день трудно жить, но легко умирать.

— Томас! Ты доволен, что у нас появилось 32—ое мая!? — Вообще—то, не очень, господин барон. 1—ого июня мне платят жалование.. — Ты не понял.

— Кстати, барон, я давно у вас хотел спросить: где вы, собственно говоря, доставали медведей? — Уже не помню. По—моему, в лесу. — Нет, это исключено. Они у нас давно не водятся.

— Вы же умерли! — Умер!

— Ваше высочество, может, всё дело в нашем левом крыле? Оно ненадёжно. — Меня и центр беспокоит… — Может, стоит всё—таки в данном случае поднять верх сверху и понизить низ снизу? — Так и сделаем! Два ряда вытачек слева, два справа. Всё решение — в талии! Как вы думаете, где мы будем делать талию? На уровне груди! — Гениально! Гениально, как всё истинное. — Именно на уровне груди. Шестьдесят шесть. Я не разрешу опускать линию талии на бёдра. Сто пятьдесят пять. В конце концов, мы — центр Европы, я не позволю всяким там испанцам диктовать нам условия. Хотите отрезной рукав — пожалуйста. Хотите плиссированную юбку с вытачками — принимаю и это. Но опускать линию талии не дам!

— Прощайте, господа! Сейчас я улечу и мы вряд ли увидимся. Но когда я вернусь в следующий раз... Вас уже не будет. Дело в том, что время на небе и на земле летит не одинаково. Там — мгновения, тут — века. Все относительно.