Цитаты из книг - Герой нашего времени

Золото пробуют огнем, женщину — золотом, а мужчину — женщи­ной.

Мужчина и женщина — те две ноты, без которых струны челове­ческой души не дают правильного и полного аккорда.

Порода в женщинах, как и в лошадях, великое дело; это открытие принадлежит Юной Франции. Она, то есть порода, а не Юная Франция, большею частью изобличается в поступи, в руках и ногах; особенно нос много значит. Правильный нос в России реже маленькой ножки.

Половину следующего дня она была тиха, молчалива и послушна, как ни мучил ее наш лекарь припарками и микстурой. "Помилуйте, — говорил я ему, — ведь вы сами сказали, что она умрет непременно, так зачем тут все ваши препараты?" — "Все—таки лучше, Максим Максимыч, — отвечал он, — чтоб совесть была покойна". Хороша совесть!

И в самом деле, Гуд—гора курилась; по бокам ее ползали легкие струйки — облаков, а на вершине лежала черная туча, такая черная, что на темном небе она казалась пятном.

Неужто я влюблен? Я так глупо создан, что этого можно от меня ожидать.

Я люблю врагов, хотя не по—христиански. Они меня забавляют, волнуют мне кровь. Быть всегда настороже, ловить каждый взгляд, значение каждого слова, угадывать намерения, разрушать заговоры, притворяться обманутым, и вдруг одним толчком опрокинуть все огромное и многотрудное здание их хитростей и замыслов, — вот что я называю жизнью.

Удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда, и, верно, будет когда—нибудь опять.

Обучение в школе жизни — принудительно, избежать его не может ни один человек.

И, может быть, я завтра умру!… и не останется на земле ни одного существа, которое поняло бы меня совершенно.

По легким признакам красавицу мою...

Моя любовь никому не принесла счастья, потому что я ничем не жертвовал для тех, кого любил: я любил для себя, для собственного удовольствия: я только удовлетворял странную потребность сердца, с жадностью поглощая их чувства, их радости и страданья — и никогда не мог насытиться.

Он скептик и материалист, как все почти медики, а вместе с этим поэт, и не на шутку, — поэт на деле всегда и часто на словах, хотя в жизнь свою не написал двух стихов.

Гнаться за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно.

ерой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии