Цитаты из фильма - О чём говорят мужчины

— Я говорю — невозможно осуществить мечту. Вот я в детстве мечтал, что у меня будет белый «Мерседес». Ну, я как об этом мечтал, что он так, раз, и есть. А сейчас я, я могу его себе купить, но, во—первых, ну, не из мечты столько денег отдавать, даже за «Мерседес». Под домом не поставишь, его либо поцарапают, либо вообще угонят… — Когда он белый? В Москве девять месяцев грязь. — Да, да, да, да… А в детской мечте я на этом белом «Мерседесе» подъезжал к дверям школы, из которых выходила та, ради которой я на этом белом «Мерседесе» подъехал. А еще вместе со мной из него выходил знаешь кто? — Кто? — Михаил Боярский. Во всем мушкетерском, на коне, и говорил так, чтобы все слышали: «Ну—ка, Славка, показывай мне свою школу! Эгей!» — Не так. Эг—гей!!! — Да. — Подожди, а ты в каком году заканчивал? — В 88—м. — Ну, так, какой «Мерседес»? Девятка «мокрый асфальт». — Так в 88—м это и был «Мерседес».

И вот совершил он подвиг ради нее. Но когда это было? И один раз. А чешет он всё время...

Объявление. «Поможем разхопхрацца вашем нутхренем мире». Фашисты.

— Мы всю дорогу вот это вот... про эту гадость... Приставать, изменять... — Леш, вот, че гадость? Че гадость? Ты что сам не изменяешь? — При чем здесь я? Смотри, как она его укутала, смотри как трогательно. Им же лет по восемьдесят. То есть, они лет шестьдесят прожили вместе. И видно, прям видно, что они друг друга любят. — Любят, но почему ты так думаешь, что они друг другу не изменяли? Может, даже поэтому прожили так долго и счастливо. Ну, потому что изменяли. Разве так не бывает? — Нет. Так не бывает. — Почему? — Потому что, потому что я так не хочу. — А, это, конечно, аргумент! — Слав, ты вдумайся, и ты поймешь, что именно, это — аргумент. — Я вдумался, я понял, что это не аргумент. — Ты мне сразу отвечаешь, а ты следующий шаг сделай. — Леш, я тебе говорю: не аргумент. — Знаешь, а мне кажется, Леша прав... А может, как раз это аргумент.

— А вы где, у нас дома? — Нет, мы в гостиницу поехали. — Зачем в гостиницу? Дома ж никого, тем более Светка знает, где у меня белье, где полотенца… И потом, в гостинице дорого. Сколько ты заплатил? — Ну, заплатил. Какая разница? — А, ну, конечно, мне на шубу денег нет, а на гостиницу есть. В следующий раз чтобы у нас дома!

— О! Бельдяжки. Здесь мы и заночуем. — Я не могу! — Почему? — Я женат… Мне нельзя в Бельдяжки…

— Я в смсках давно уже имя не пишу. — Это правильно. Можно рассылку делать.

— Ну, вот… Дорога есть, а бабки нет… — А зачем нужна дорога, если через неё нельзя перевести бабку?

— Как же я задолбался… — Что, простите? — Задолбался! — Я тоже задолбался, но я же сижу…

Пардоньте!

— Кстати, с женщинами то же самое. Вот пока ты ее добиваешься она прекрасна. А вот, вы уже живете вместе, она утром уходит на работу, целует тебя и говорит: "Ты мой небритыш". Или даже так. «Ты мой заспанный Чебурашка». Не—не—не... «Чебурафка» И, вроде, это так мило, да? Но так противно. — Да, и то, что ты заспанный небритыш — чебурашка, это — натяжка. — Не, Леш… это «натяфка».

— А почему в ресторане ей никогда не нравится то, что заказала она, и всегда нравится то, что заказал я? И она начинает есть у меня из тарелки. Я ей говорю: «Закажи себе то же самое». Она говорит: «Зачем? Я только попробовать». И съедает половину. — Правильно. Ты же хотел именно это количество мяса и это количество картошки. — Да. И мне не жалко. Я просто не люблю, когда у меня едят из тарелки! Да и жалко тоже…

— Тогда Ромео и Джульетта… Получается, хорошо, что они умерли. Ведь они столько преодолели ради своей любви. А выдержала бы, скажем, ее любовь, если бы она узнала, что он говорит «звОнит»? Или, что он носки по всей квартире разбрасывает. Привык, что за ним мама, Леди Монтекки подбирает. И что он ходит по квартире в одних трусах, чешет там себе? Нет, я понимаю, он из—за нее подвиг совершил, но это когда было? И один раз. А чешет он все время. Она говорит: «Ну, мы же любим друг друга... Ну, что я не потерплю? Ну, чешет…» Но невозможно!!!

— А еще мне в детстве казалось, что все старше меня. Ну, то есть так оно в общем и было. Поэтому последняя конфета — кому? — мне. Все, все конфеты мне. И я, очевидно, привык. Поэтому сейчас самая красивая девушка должна быть моей. — А если она не твоя, то придет папа, отнимет ее у плохого мальчика и отдаст тебе. Или, знаешь, купит такую же. — Привезет лучше. Из Прибалтики.

— Когда в Москве облавы на грузин были, меня менты остановили, а я им говорю: «Давайте я вам спою, и вы сами меня отпустите, потому что поймете, что грузин не может так петь.» — Отпустили? — Ага, за 300 долларов. Даже песню не послушали.