Цитаты из фильма - О чём говорят мужчины

— Я же уже извинился. — Саш, ну ты козел и урод, только что это меняет?

— Ребят, он прям жрёт это!

Говорите правду всем, кроме фашистов и постаревших одноклассниц.

У неё телефон не для того, чтобы с ней можно было связаться, а чтобы он лежал в сумочке, звонил, а она его не слышала.

— Ну возьми уже трубку!!! — Ну всё, успокойся. Ну не волнуйся. Она наверняка с детьми. — Да при чём здесь это?! Просто у неё телефон не для того, чтобы с ней можно было связаться, а чтобы он лежал в сумочке, звонил, а она его не слышала. — Да сейчас она тебе перезвонит. — Да, она сейчас перезвонит... Я ей перезвоню через два часа, скажу: «Я тебе звонил уже десять раз». Она скажет: «Да—да, я видела». Нормально?

С какого—то времени появился вопрос «Зачем?» Вот раньше тебе говорили: «Слушай, я с двумя девушками познакомился, у них квартира свободна в Отрадном, посидим, выпьем! Поехали!» Ты сразу ехал. Если бы тебя спросили «А зачем?», ты бы сказал: «Как зачем? Ты чё, дурак? Две девушки, отдельная квартира! Посидим, выпьем, ну?!» А сейчас… тебе говорят «поехали», а ты думаешь: «Две какие—то девушки… левые. Квартира у них в ОТ—РАД—НОМ! Это ж ехать туда, пить с ними… потом то ли оставаться, то ли домой… завтра на работу. Зачем?!»

— Когда в Москве облавы на грузин были, меня менты остановили, а я им говорю: «Давайте я вам спою, и вы сами меня отпустите, потому что поймете, что грузин не может так петь.» — Отпустили? — Ага, за 300 долларов. Даже песню не послушали.

— А мне иногда с похмелья прям хочется какую—нибудь, знаешь, гадость съесть. Вот этот, чебурек, или эту, сосиску в тесте. А еще вот этот, беляш! Такой жирный, промасленный весь. Вот прям хочется, не знаю почему так!? — Может потому что ты мудак? — Да? Я как—то не подумал. Хорошая версия, многое объясняет!

— А вот этот вопрос: зачем? — В смысле? — Ну, когда я ей говорю: «Поехали ко мне». А она мне: «Зачем?» — Ага, и что? — Вот объясни мне, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома не боулинг, не кинотеатр. Что я ей должен сказать: поехали ко мне, один или два раза займемся любовью, мне точно будет хорошо, тебе — может быть, а дальше ты, конечно, можешь остаться, но лучше, чтобы ты уехала. Ведь если я так скажу, она же точно не поедет. Хотя прекрасно понимает, что мы именно для этого и едем. И я говорю: «Поехали ко мне, у меня дома прекрасная коллекция лютневой музыки 16—ого века». И вот этот ответ ее полностью устраивает.

— Ну, что ты из меня делаешь урода гламурного, а? — Слав, Саша, конечно, теперь уже не самый наш близкий друг, но ты помнишь тот ресторан на Ордынке, который ты мне посоветовал? — И что, плохой ресторан? — Прекрасный, только в него зайти страшно.

— Так подожди, это получается — опять врать? — Слав, ну да! А ты что, считаешь, что всегда нужно говорить правду? — Нет, ну в детстве как—то учили, что правду... — А немцы тебя спрашивают: «Где ваши танки?» Нужно им отвечать или не нужно? Или учить детей: говорите правду всем, кроме немцев. — Или встретил ты одноклассницу, которую не видел 20 лет, и она тебе так кокетливо: «Ну, как я выгляжу?» А ты ей правду: херово! Растолстела, постарела, морщинки вокруг глаз, да и дура еще, такие вопросы задаешь. Ты себя в зеркало вообще видела? — Да, и чему учить детей? Говорите правду всем, кроме немцев и постаревших одноклассниц!

— А Ромео, тоже в растерянности, он же ее до свадьбы раза два видел. А тут смотрит, у нее щиколотки толстые, и пальцы на ногах короткие и кривые. И он понимает... поторопился. А всё!

— Слушай, а он нам такой подарок на свой юбилей делает, надо ему тоже что—то подарить. — Ну, надо. — Бутылку. — Камиль, хозяину ночного клуба, да? — Хорошую, дорогую. — Можно не дорогое, но эффектное что—нибудь. — Пятьсот долларов. Эффектно, и не очень дорого на четверых. — Слушай, он у тебя такой продвинутый, может быть ему картину? — Слушай, а картину хорошо. В Киеве же наверняка можно купить?

— Как—то все запуталось... — Че запуталось? Че запуталось? Перевести бабушку через дорогу — до сих пор хорошо. Вон! Иди, переведи ее через дорогу. Иди, сразу успокоишься. — Не скажи. Может быть, я ее перевел, а ей не надо было. Или, например, это не та бабка. Плохая. И не надо ее через дорогу переводить. — А хорошая где—то стоит на другом переходе и ждет тебя, а ты здесь эту старую гниду взад—вперед подвигаешь. — А еще хуже, если ту, хорошую, до тебя уже кто—то перевел. Может быть, человек был плохой, и сделал это формально, для галочки, но он сделал хорошее дело, а ты — нет.

— Знаете, что я скажу— не нужно пытаться осуществить мечту, пусть так и остается мечтой. — Почему? — Потому что мы как мечтали: что выезжаем утром, едем с ветерком по пустой дороге, ужинаем в Киеве над Днепром… — Я же уже извинился! — Саш, ну, ты козел и урод, а что это меняет? Я говорю — невозможно осуществить мечту.