Цитаты из книг

Двоим любо, третий не суйся.

Ежели вы проживаете в Москве, и хоть какие—нибудь мозги у вас в голове имеются, вы волей—неволей научитесь грамоте, притом безо всяких курсов. Из сорока тысяч московских псов разве уж какой—нибудь совершенный идиот не сумеет сложить из букв слово «колбаса». «Собачье сердце» Михаил Булгаков

Довольны бывают коровы, а в восторге младенцы да несчастные старики, которые впали в детство. Ну а насчет того, что весела... Сам видишь, как я весела, когда скребу эту раковину.

Если бы я подарил кому—то диск, то сделал бы это, чтобы им наслаждались, а не чтобы потом всю жизнь помнили, что подарил его именно я.

— Одни только дети знают, чего ищут, — промолвил Маленький Принц. — Они отдают всю душу тряпичной кукле, и она становится им очень—очень дорога, а если ее у них отнять, дети плачут.

Мастер: Нет, это чёрт знает что такое, чёрт, чёрт, чёрт! Маргарита: Ты сейчас невольно сказал правду. Чёрт знает, что такое,…

— Хороши ваши стихи, скажите сами? — Чудовищны! — вдруг смело и откровенно признал Иван. — Не пишите больше! — попросил пришедший умоляюще.

Я оглянулся. Паровоз извергал дым и искры. С тяжким, черным грохотом мчался он сквозь синюю ночь. Мы обгоняли поезд — но мы возвращались в город, где такси, ремонтные мастерские и меблированные комнаты. А паровоз грохотал вдоль рек, лесов и полей в какие—то дали, в мир приключений.

Наука же говорит: возлюби, прежде всех, одного себя, ибо все на свете на личном интересе основано. «Преступление и наказание» Федор Достоевский

Именно здесь можно было понять, что смогло и чего не смогло достичь человечество в течение тысячелетий: оно создало бессмертные произведения искусства, но не сумело дать каждому из своих собратьев хотя бы вдоволь хлеба.

Человек способен погубить собственную душу.

Светильники надо беречь, порыв ветра может их погасить...

Теперь время остановилось. Мы разорвали его на самой середине. Остались только мы с тобой, только мы вдвоем — ты и я — и никого больше.

— Русский атеизм никогда дальше каламбура не заходил, — проворчал Шатов, вставляя новую свечу вместо прежнего огарка. — Нет, этот, мне показалось, не каламбурщик; он и просто говорить, кажется, не умеет, не то что каламбурить. — Люди из бумажки; от лакейства мысли всё это, — спокойно заметил Шатов, присев в углу на стуле и упёршись обеими ладонями в колени. — Ненависть тоже тут есть, — произнёс он, помолчав с минуту; — они первые были бы страшно несчастливы, если бы Россия как—нибудь вдруг перестроилась, хотя бы даже на их лад, и как—нибудь вдруг стала безмерно богата и счастлива. Некого было бы им тогда ненавидеть, не на кого плевать, не над чем издеваться! Тут одна только животная, бесконечная ненависть к России, в организм въевшаяся… И никаких невидимых миру слез из—под видимого смеха тут нету! Никогда ещё не было сказано на Руси более фальшивого слова, как про эти незримые слёзы! — вскричал он почти с яростью. «Бесы» Федор Достоевский

Я закрываю глаза, закрываю уши. Я не могу на это смотреть. Я не могу это слышать.