Эрих Ремарк цитаты и высказывания

Человек, который склонен к возвышенным чувствам, обманывает обычно и себя и других.

Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить, — старинное правило.

Смеяться ведь лучше, чем плакать. Особенно, если и то и другое бесполезно.

Как это ни странно, но всяческие беды и несчастья на этом свете очень часто исходят от людей маленького роста; у них гораздо более неуживчивый и энергичный характер, чем у людей высоких.

В небольших городах люди страдают от подавляемой похоти. То есть в небольших городах без борделя.

Чем больше пустяков считаешь везением, тем чаще тебе везёт.

Я рассказал вам слишком много для того, чтобы хотеть вас видеть.

Пока человек жив – ничто не потеряно.

Счастливы все, кто здоров.

Деньги не приносят счастья, но действуют чрезвычайно успокаивающе.

Мир снова пребывает в блеклом свете апокалипсиса, запах крови и пыль недавних разрушений еще напоминают о себе. Но уже снова во всю мощь заработали лаборатории и фабрики, чтобы сохранить мир путем изобретения вооружений, с помощью которых можно взорвать весь земной шар. — Мир на земле! Никогда об этом не говорили больше и никогда не предпринимали во имя этого меньше, чем в наше время.

Вчера у меня был долгий разговор с одним товарищем, вице—фельдфебелем Лейглом. То, что до сих пор представлялось мне чем—то неопределенным, приобрело четкие очертания. Это мысль о том, чтобы после окончания войны призвать молодежь Германии, эту великолепную, твердую как сталь молодежь, к борьбе с прогнившим и поверхностным в искусстве и жизни... Атака на устаревшие методы воспитания... Борьба за улучшение условий жизни народа, за проведение земельной реформы, и прежде всего борьба против угрозы милитаризации молодежи, против милитаризма во всех извращенных проявлениях... Ну и прежде всего стремление к внутренней правдивости и серьезности во всех делах, противостояние мелочности и низости при любых обстоятельствах.

Среди женщин, ни разу не спавших с мужчинами, больше проституток, чем среди тех, для кого это стало горьким куском хлеба.

Тонкий, едва уловимый аромат несбывшегося, которого ничто другое уже не достигнет...

Цепь коричневых холмов раскинулась за гасиендой, словно сброшенная монашеская ряса. По холмам взбирались гнущиеся от ветра кусты ежевики. Вокруг холмов были песчаные лагуны, в которых поблескивала серая соль. Потом начиналась степь, покрытая травой и дрожащей раскалённой дымкой.