Цитаты из фильмов

— Подъём в 6 часов утра!! — Ненаказуемо.

— Вызовите отца на дуэль. — Никогда! — Но почему? — Во—первых, он меня убьёт, а во—вторых… — И первого достаточно.

Пилотом можешь ты не быть, летать научим все равно, но музыкантом быть обязан.

— А, может, как раз и надо изменить? И вот как это понять? — Ты знаешь, у меня в детстве для таких случаев был способ. Я себе представлял, что ко мне приходят фашисты, но не для того, чтобы «хенде хох», а с благородной миссией, помочь мне разобраться в моем внутреннем мире. Светят мне в лицо и задают вопрос, на который я сам себе не могу ответить. Не могу докопаться до правды, там… "Кого ты больше любишь Марину Штурманову из 8 «В» или Яну Мищенко из 9 «Б»? Если скажешь правду, мы тебя отпустим, а нет — расстреляем." А они эту правду почему—то знают, ну, фашисты. И я так вдруг собираюсь и понимаю... "Яну Мищенко!" "Молодец, русский Иван." Хороший способ. До сих пор пользуюсь.

— Вам хорошо, Анатолий Ефремович. У вас... У вас дети. — Да, двое: мальчик и... мальчик. — Ну вот видите? А я совсем одна. Утром встану – пойду варить кофе... И не потому что хочу позавтракать, а потому что так надо. Заставляю себя поесть и иду на работу. Вот этот кабинет и всё это практически и есть мой дом. А вечера!.. Если б вы знали, как я боюсь вечеров! Если бы вы знали... Засиживаюсь на работе допоздна, пока вахтёр уже не начнет греметь ключами. Делаю вид, что у меня масса работы, а на самом деле просто мне некуда идти. Что дома? Дома, дома! Дома только телевизор. Я, видите, даже собаку не могу завести, потому что её некому будет днем выводить. Вот и все дела. Конечно, у меня есть друзья, есть знакомые, но у всех семьи, дети, домашние заботы... Вот видите, превратила себя в старуху. А мне ведь только 36.

— Хорошо!.. Ген, шо ж так плохо—то?

Оставь меня, старушка, я в печали…

— Блайзер — клубный пиджак. — Для «Дома культуры», что ли? — Туда тоже можно.

Хоботов, Хоботов, ради бога, уймись! Это временная, но необходимая мера. Я ответственна перед тобой, и перед женщиной, которая однажды явится, и которой я обязана вручить тебя невредимым, целым, в здравом рассудке.

— А я вот в научный зал Ленинской библиотеки пропуск достала. — Зачем? — Представляешь, какой там контингент? Академики, докторы, философы. — Ну и что, будешь смотреть, как они читают? — Много ты понимаешь. Там еще курилка есть...

Икра чёрная, красная… Да! Заморская икра…

Разведчик или сдается сразу, или не сдается вовсе, за исключением редких случаев, после применения особых методов головорезами Мюллера.

— Кстати, я надеюсь, материально вы не очень пострадали? Билеты в цирк не пропадут? — Ну безусловно! Я загоню их по спекулятивной цене. — Ага. Ну, в вашей практичности я нисколько не сомневалась, товарищ Новосельцев. — Вы проницательны, товарищ Калугина!

Узнаю, кто из вас с отцом видится — прокляну.

— В Германии иметь фамилию Мюллер — всё равно что не иметь никакой. — Всё шутите… — Давно бросил. Врачи запрещают. — С каких это пор вы стали ходить по врачам? — Сразу после смерти.