Цитаты великих людей

Глубокие противоречия, разделяющие арабские страны — в особенности те из них, у кого есть нефть, и те, у кого ее нет, — постоянно нарастают.

Если жизнь тебя обманет, Не печалься, не сердись! В день уныния смирись: День веселья, верь, настанет. Сердце в будущем живет; Настоящее уныло: Всё мгновенно, всё пройдет; Что пройдет, то будет мило.

Лишенные человечности не могут ни подолгу выносить превратности, ни подолгу оставаться счастливыми. Кто человечен, тем человечность доставляет удовольствие, мудрым она приносит пользу.

Знает ли кто—нибудь, чего он хочет?

Часто лицемерие у нас называют правилами приличия.

Наука вовсе не является коллекцией законов, собранием несвязанных фактов. Она является созданием человеческого разума, с его свободно изобретенными идеями и понятиями.

Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это её муж.

Брать нужно выше того места, куда плывешь, иначе снесет.

Но не бойся, безумный ветр, Плюй спокойно листвой по лугам. Не сотрёт меня кличка «поэт», Я и в песнях, как ты, хулиган.

Если править на основе добродетели, улаживать по ритуалу, народ не только устыдится, но и выразит покорность.

И на рябине есть цветы, Цветы — предшественники ягод. Они на землю градом лягут, Багрец свергая с высоты. Они не те, что на земле. Цветы рябин — другое дело. Они как жизнь, как наше тело, Делимое в предвечной мгле.

Воспитание считают просто жизнью, перевоспитание — воспитанием, а глумление — перевоспитанием.

Не так просто потратить на учение три года и не помышлять о хлебе.

Зачем зависеть от внешнего мира, когда можно заставить мир зависеть от Германии.

Одно из самых обычных заблуждений состоит в том, чтобы считать людей добрыми, злыми, глупыми, умными. Человек течёт, и в нём есть все возможности: был глуп, стал умён, был зол, стал добр, и наоборот. В этом величие человека. И от этого нельзя судить человека. Какого? Ты осудил, а он уже другой.