Цитаты из книги - Если я останусь

— Я хочу, чтобы ты поиграла на мне, как на виолончели.

Я думала, что знаю чего хочу от жизни. Я думала, что все распланировала, а оказалось — ничего подобного.

Что ты знаешь об отношениях на расстоянии — это бред, это словно встречаться с призраком.

Йо—Йо Ма продолжает играть, и пианино с виолончелью словно вливаются в мое тело, так же как раствор из капельницы и переливаемая кровь. На меня накатывают воспоминания о моей жизни, какой она была, и видения того, какой она могла бы быть, стремительно, мощно и яростно. Я чувствую, что не поспеваю за ними, но они мчат сплошным потоком, и все сталкивается, перепутывается — а я больше не могу этого вынести. Я больше ни секунды не могу тут оставаться.

День может и длится всего двадцать четыре часа, но иногда прожить даже один из них кажется столь же невозможным, как покорить Эверест.

— Нет у меня похмелья. Я выпила одну кружку пива. Просто я устала.

Притворяйся, пока сама себе не поверишь.

— Так не получится. Послушай, я принимаю Адама, потому что ты его любишь. И полагаю, он принимает меня, потому что ты любишь меня. Если тебе легче от этой мысли, твоя любовь — вот что связывает нас. И этого достаточно. Нам с ним не обязательно любить друг друга.

Мы рождаемся за один день. Мы умираем за один день. Мы можем измениться за один день. И мы можем влюбиться за один день. Все что угодно может произойти с тобой за один день.

Любовь никогда не умирает. Она никуда не исчезает, никогда не угасает, пока ты за нее держишься.

— Невероятно, как в одно мгновение может измениться жизнь.

Почему кто—то другой не может решить за меня? Почему мне нельзя поручить это кому—нибудь, выдать доверенность на смерть? Или поступить так, как в бейсбольных командах, когда игра уже близка к финалу и нужен мощный отбивающий, чтобы вернуть игроков «домой»? Не могу ли я провести замену подающего, чтобы он вернул меня домой?

— Ты моешь. Я вытираю. Мы разговариваем. Меня это всегда успокаивает: теплая вода и мыло.

Единственный раз в жизни я была на похоронах, и это были похороны человека, которого я едва знала.

— Я тебе больше не нравлюсь? — с укором спросил меня Адам после одного из концертов. Он шутил, но за небрежным тоном слышалась досада.